— В смысле я видел, как ты исчез с тем куском мяса. И вы еще не вернулись, когда в два часа Эм утащила меня домой.
Я приподнимаю бровь.
— Не вижу проблемы.
— Ее и нет. Просто не знал, что ты теперь взялся развращать натуралов.
Из всей команды Кассель — единственный, с кем я обсуждаю свою личную жизнь. Будучи единственным известным мне хоккеистом-геем, я решил придерживаться золотой середины. В смысле, если кто спросит, то я не стану отпираться и лезть в чулан, но добровольно распространять эту информацию тоже не собираюсь.
Правда, в команде моя ориентация — так себе секрет. Парни в курсе. Тренеры в курсе. Просто им все равно.
Касселю не все равно, но в другом смысле. Ему плевать на то, что мне нравится трахаться с чуваками. Но далеко не плевать на меня. Он не раз и не два говорил мне, что переходить от одной случайной связи к другой значит зря растрачивать свою жизнь.
— Кто сказал, что он натурал? — говорю я насмешливо.
Вид у моего приятеля становится заинтригованным.
— Серьезно?
Я опять выгибаю бровь, а он смеется.
По правде говоря, я сомневаюсь в том, что студент, которого я подцепил вчера, был геем. Скорее би-любопытным, и не стану врать, для меня это плюс. Проще мутить с теми, кто наутро притворится, будто тебя не существует. Ночь ни к чему не обязывающего веселья, минет, секс — все, с чем разрешит им поэкспериментировать их пьяная смелость, — а потом они испаряются. Ведут себя так, словно в предшествующие этой ночи часы не облизывались на мои татуировки и не представляли свой член у меня во рту. Словно не шарили жадными руками по всему моему телу и не умоляли потрогать их.
Связи с настоящими геями потенциально куда сложнее. Они могут захотеть большего. Типа обязательств. Или обещаний, которые я неспособен дать.
— Стоп. — До меня доходит, что он сказал раньше. — Что значит — Эм утащила тебя домой?
Челюсть Касселя напрягается.
— То и значит. Пришла на вечеринку и увела меня. — Черты его лица расслабляются, но ненамного. — Просто она беспокоилась, вот и все. Сотовый сдох, и я не отвечал на ее смски.
Я молчу, потому что уже давно забросил попытки открыть Касселю глаза на эту телку.
— Если б она не пришла, я бы напился. Так что… да, наверное, с ее стороны было правильно забрать меня, пока я не надрался в хлам.
Я прикусываю язык. Не-а, не стану я лезть в их отношения. Тот факт, что Эмили — самая прилипчивая, самая стервозная и ненормальная телка на свете, еще не дает мне прав вмешиваться.
— Ну и потом, я знаю, как она относится к вечеринкам. Мне вообще не следовало туда идти.
— Блядь, вы же с ней не женаты, — выпаливаю я.
Черт. И почему я не умею держать рот на замке.
Кассель затравленно глядит на меня, и я торопливо включаю заднюю.
— Извини. Просто… забудь, что я это сказал.
Втягивая щеки, он работает челюстями так, словно хочет стереть свои коренные зубы в пыль.
— Нет. В смысле, ты прав. Мы не женаты. — Он неразборчиво бормочет что-то еще.
— Что?
— Я сказал… по крайней мере, пока.
— Пока? — в ужасе повторяю я. — Мужик, умоляю, умоляю тебя, скажи, что вы с ней не обручились.
— Нет, — отвечает он быстро. Потом опять понижает голос. — Но она все твердит, как ей хочется, чтобы я сделал ей предложение.