— За все лето ты ни словом не обмолвился о Детройте, — произносит он и складывает ладони домиком. — Можно спросить, почему?
— Ну… Я был слишком занят. — И вам лучше не знать, чем именно.
Пат с улыбкой склоняет голову набок.
— Извини, но я на это не поведусь. Человек, который скоро получит то, к чему стремился с самого детства, не может об этом молчать. Даже такой человек, как ты.
Черт. Тренер решил устроить мне сеанс психоанализа.
— Я… я не знаю. Просто не вполне уверен, как оно сложится, вот и все. Может, через год я буду болтать об этом, не затыкаясь.
Он кивает. Медленно и задумчиво. Я ощущаю себя амебой под микроскопом.
— Ты знаешь, что по-моему вратарь ты блестящий. Ты вкладываешь в это занятие душу, и тебя возможно не сразу, но непременно заметят.
Довольно трудно проглотить такие внезапные комплименты.
— Спасибо, — в конце концов говорю я.
— Но мне интересно, что чувствуешь по этому поводу ты. Не все хотят ввязываться в эту гонку, когда можно заняться чем-то другим. Скажем, тренерством.
Наступает мой черед смотреть через стол.
— Кто захочет нанять меня тренером?
Пат демонстративно закатывает глаза к потолку.
— Много кто, Каннинг. Ты которое лето выкладываешься в лагере на все сто, о чем я буду счастлив рассказать любому, кто спросит. И у тебя была отличная статистика в колледже. Лучшая в вашей команде. Тебя могут взять хотя бы в «Рейнер».
Голова у меня в момент начинает идет кругом. Стать тренером? На постоянке? Звучит как взрыв бомбы. Тренируя на университетском уровне, я буду получать чуть больше прожиточного минимума. Я просто никогда не представлял, что у меня может быть такая работа.
Но у Пата много знакомых. По всей стране. Где бы я предпочел оказаться?
Идея выскакивает из моего рта еще до того, как я успеваю хорошенько ее обдумать.
— Как вы думаете, кому-нибудь в Торонто может понадобиться тренер защиты?
Кустистые брови Пата приподнимаются, но всего на долю секунды.
— Даже не знаю, Каннинг. В Канаде, в принципе, не особо уважают хоккей. — Он взрывается хохотом. — Давай я посмотрю, что получится разузнать.
Из его кабинета я ухожу в приподнятом настроении, хоть по большому счету ничего и не изменилось — ну, если не считать идеи, которая родилась у меня в голове.
Но это обалдеть какая идея.
Приходит пятница перед родительским днем, и тренерам освобождают вечер, поскольку завтра нам предстоит особый ужин с родителями.
Когда мы с Весом были детьми, то в родительский день ни к нему, ни ко мне гости не приезжали. Мой клан просто не мог позволить себе все бросить и купить авиабилеты на семерых, чтобы посмотреть, как я играю на тренировке. Ну, а родители Веса… Его отцу нравилось, что его сын периодически побеждает в играх в чемпионате штата, однако, если событие не было статусным, то смысла приезжать он не видел. Что касается мамы Веса, то я никогда ее не встречал. Иногда мне интересно, а есть ли она вообще.
Для тренеров родительский день значит одно: мы должны маячить на фоне и излучать заботу. Лагерь Пата спонсируется родителями, и когда эти самые родители приезжают в гости, они хотят видеть, что их дети получают круглосуточное внимание.
Самим детям, понятно, не хочется, чтобы за ними круглосуточно бдили. Но это не наша проблема.
Мы с Весом только что вернулись с катка и пытаемся прикинуть наши варианты на вечер.
— Расскажи-ка мне об этом концерте в парке, — произносит он, листая у себя в сотовом сообщения. — Мы точно хотим туда сегодня пойти?
— Думаю, там будет нормальная музыка.