Это грязно!
Это неприлично!
Но этот его взгляд...
Жаждущий, страстный, нуждающийся...
И я потеряла контроль.
Я сдалась.
— ...только...немного... — прошептала я и закрыла глаза, когда новая волна наслаждения накрыла меня.
Поначалу, он прикоснулся ко мне почти незаметно, я даже не была уверена, касался ли он меня вообще. Лишь кончиком своего языка.
Затем чуть сильнее.
И все это время его пальцы ласкали меня внутри, заставляя меня дрожать от удовольствия.
Затем еще немного давления...
...и ощущалось это хорошо.
Думаю, я была ошарашена этим так же сильно, как и тем фактом, что он на самом деле это делал.
Он провел языком обратно к моим губам, в то время как его пальцы по-прежнему двигались внутри меня, наполняя меня, кружа во мне, сводя меня с ума.
Затем он снова провел языком вверх, затем вниз, затем опять вверх...
...и потом он нежно вошел в меня.
Я застонала.
Это было странно, это было неправильно, это было плохо, это было страстно, это было очень возбуждающе, немного сбивало с толку, это было — я не знаю. Это было все сразу. Нежно и легко, и влажно, и тепло, и совершенно неправильно, плохо, распутно, греховно, хорошие девочки таким не занимаются —
— и мне нравилось это.
Его язык начал нежно толкаться в меня, в то время как его пальцы подводили меня к краю. Я чувствовала, как его гладкое лицо вжимается в меня снова и снова так же, как бились бы об меня его бедра, если бы он трахал меня сзади. А его пальцы сводили меня с ума, наполняя меня, надавливая на нужные точки, потрясающие ощущения заполнили мое тело, а потом, внезапно, я кончила, мое тело начало дергаться и дрожать, запылав во всепоглощающем огне.
Я закричала, уткнувшись в простыни, хватаясь за них руками, сжимая их изо всех сил, пока восхитительные судороги, пронизывающие мое тело, медленно не утихли, оставив меня с подрагивающими от слабости ногами.
— Стой, стой, — выдохнула я, и вытянула назад руку, чтобы остановить его.
Он остановился, сразу же, и я, дрожа, упала на бок.
Коннор медленно пополз по кровати, вытерев лицо о простыни прежде, чем начал целовать мою спину, двигаясь вверх.
Он взглянул на меня поверх моей руки, как нашкодивший мальчишка, который знал, что не должен был делать что-то...но все равно сделал и ему это понравилось.
— Ты... — прошептала я, глядя на него.
— Я что? — спросил он, положив подбородок на мое предплечье.
— Ты — плохой, — сказала я, понизив голос, в котором сквозила похоть.
Он усмехнулся.
— Думаю, ты тоже плохая.