Спальня была тускло освещена, солнечный свет, словно призрак, проникал через эти безумные фантастические окна с затемнением - но я чувствовала себя так, словно прожектора были нацелены мне прямо в мозг.
Из другой комнаты доносился голос, нечеткий и приглушенный.
Я огляделась и заметила, что кровать со стороны Коннора пуста.
Хотя, я все еще чувствовала аромат его одеколона на смятых простынях.
Сразу за кроватью, на тумбочке, я увидела необычные цифровые часы.
10:14 утра
Ух-ты, уже поздно...
Пока я лежала, я оценила свое нынешнее состояние.
Голова раскалывалась.
Мои женские прелести были...ай, чувствительными, скажем так.
Во рту пересохло, как в пустыне Сахара.
И мне, охренеть как, хотелось писать.
Я подползла к краю кровати и с трудом приняла сидячее положение, свесив ноги с кровати.
Фух.
Колокола в моей голове превратились в полномасштабную симфонию, исполняемую только ударными инструментами.
Но мне очень хотелось в туалет.
Спотыкаясь, я добрела до роскошной ванной комнаты и включила свет.
О-ОООООХ.
Слишком ярко, поэтому я выключила свет и побрела к унитазу.
Только я собралась присесть, как сообразила, что дверь в ванную распахнута.
Я бросилась к двери, закрыла ее и побрела обратно к унитазу в темноте. Я ни за что не собиралась включать свет опять. Из-под двери просачивалось достаточно света, поэтому я была уверена, что не рухну ничком на пол, или того хуже, в унитаз.
Пока я сидела на унитазе, я порадовалась, что, по крайней мере, не испытывала тошноты. Я выпила не так много вина...я имею в виду...три бокала, может?
Но больше никакой другой жидкости с...четырех или пяти вечера до этого?
Боже, не удивительно, что у меня голова раскалывалась.
Сделав свои дела, я, шатаясь, подошла к раковине, открыла дверь, чтобы пустить немного света, и посмотрела на себя в зеркало.
О.
Мой.
БОГ.
И это не в хорошем смысле.
Мои волосы выглядели как птичье гнездо. А птица была на ЛСД. Мои глаза опухли, а тушь размазалась, на коже у меня остались тонкие красные полоски от складок на простынях.