Джесс лежала животом на скользкой земле. Казалось, от сильного удара воздух вышел из легких, все тело ломило, ступни жгло, но девушка нашла в себе силы встать на четвереньки, а затем – на колени. Ладони ее хаотично заскользили по земляным стенам, безуспешно пытаясь найти выход.
Она упала в выкопанную для кого-то могилу.
Не для нее же, верно?..
Сверху раздался хохот.
Джесс подняла голову и с ужасом увидела, как над ней склоняется пугало, тонкая ядовито-зеленая полоска, заменяющая рот, растянулась от уха до уха.
Ему было весело.
Последнее, что она видела, перед тем как потерять сознание, – когтистую неуклюжую руку пугала, которую то глумливо протягивало ей.
Пальцы-коренья извивались, как червяки.
Джесс падала, падала, падала…
И проснулась, тяжело дыша.
В комнате ее дома было тихо, темно и очень холодно из-за открытого окна.
С гулко бьющимся сердцем и ощущением грязи на всем теле после падения в могилу Джесс встала, поспешила включить нижний свет и подошла к окошку, из которого дуло так, что тонкие марципанового цвета шторы шевелились.
Где-то далеко протяжно завыла собака, и девушка поспешила закрыть окно, за которым царила тьма, разрываемая вдалеке тусклыми огнями, похожими на светящиеся точки.
– Я не должна бояться, – сказала Джесс собственному отражению в круглом зеркале изящного туалетного столика. Она выглядела более изнеможенной, чем обычно: осунувшееся лицо, бледная кожа, синяки под уставшими глазами. Да и голос был хриплый, испуганный.
– Не должна, – повторила она, сжимая руку в кулак. Что-то казалось ей странным, неправильным.
Она не видела, как отражение кивнуло ей в ответ, взяло со столика заколку с цветком лилии, подаренную Вивьен, и закололо на темных густых волосах. Поправило пряди, обрамляющие лицо, улыбнулось, склонив голову набок.
Джесс, не выключая свет, легла в кровать, на спину, и со вздохом закрыла глаза, подумав, что ей пора обратиться к психотерапевту.
Только тогда, когда тени на стене зашевелились, приобретая очертание пугала, а тело вдруг сделалось тяжелым, набитым ватой и перестало слушаться, она вдруг поняла, что ее смущало с самого момента пробуждения.
Она засыпала в доме своих родителей. Так почему же проснулась в своем доме?
Ловушка?!
Пугало, выйдя из тени стены напротив, лишь развело руками.
Алые глаза его, не мигая, смотрели прямо в ее лицо.
– Ты сама этого хотела, – раздался голос у самого уха Джесс. – Ты сама. Сама. Сама…
Пугало облизнулось. И вдруг стало приближаться, и тени тянулись следом за ним, липнув к распростертым в объятиях рукам, как паутина, растягиваясь и рвясь.
– Нет, – прошептала с трудом Джесс, объятая животным ужасом и умирающая от страха. – Нет…
– О да. Меня зовут Темное Пугало. А тебя…
Когда чудовище склонилось над ее лицом, обдав запахом горьких трав, Джесс зажмурилась. И вновь, проглоченная темнотой, полетела куда-то.
…туда, где властвовала сама вечность. Вне времени и пространства.
Ее отражение вышло из зеркала, став полупрозрачным, и спокойно шагнуло к задумчивому Пугалу. Улыбнулось, надело на его голову из холщового мешка черную шляпу и улыбнулось, с любовью глядя на прошитое грубыми стежками лицо с угольками глаз.
Пугало улыбнулось в ответ.