Они уже выбрали один университет для поступления.
– Верно, – он закрывает глаза, понимая, что не может противостоять притяжению. К черту учебу. К черту все, когда есть она.
Брент обнимает Джесс и целует ее в сладкие губы.
Им обоим кажется, что они летят.
Джесс снова пришла в себя в больнице. И снова напротив кровати, в которой она лежала, укрытая тонким одеялом, сиял проем окна. За ним густела кофейная ночь. Вдалеке был слышен визг сирены. Пахло чайными розами.
Рядом сидела мать. Коралловый брючный костюм, высокая прическа, бриллианты в ушах – как будто бы она сорвалась прямо с какого-то важного светского мероприятия.
Наверное, так оно и было.
Мать выглядела устало и задумчиво смотрела в точку на полу.
– О, милая, ты пришла в себя! – увидев, что Джесс открыла глаза, сказала она и вскочила со своего места, садясь рядом и беря ее руку в свою. – Как ты себя чувствуешь, Джесси? – спросила мать. В голосе ее была тревога.
– Отвратительно, – хрипло сказала девушка, прислушиваясь к себе.
По телу разливалась медовая слабость. Затылок гудел. Пульс частил.
– Что случилось?
Мать медлила с ответом, хмурясь, но все же сказала:
– На вас напали. Тебя оглушили, и ты потеряла сознание.
Джесс не сразу поняла, что произошло, и память вернулась к ней толчками, черно-белыми картинками и искаженными образами.
Сплетни. Квартира Эрика. Чучело. Кровать. Мужчина в кепке. Падающие осколки.
Эрик.
И темнота.
– Что с Эриком? – нервно спросила она, приподнимаясь на локтях.
Мать отвела глаза, и Джесс поняла, что что-то страшное.
– Мама, – сказала она, – прошу, скажи правду. Он…
Она замолчала. Боялась услышать самое плохое.
– …жив. Эрик в коме, дорогая, – услышала она и облегченно вздохнула. – Врачи делают все, что могут. Мне так жаль. Я мечтала о вашей свадьбе. Он должен быть счастлив.
В голосе матери сквозила обреченность.
– О боже, – прошептала Джесс. Перед глазами ее стоял образ мужчины в кепке, чьего лица она не видела. – Это он… Он виноват… Сделал… Это…
Она сглотнула, путаясь в словах.
В комнате ощутимо похолодало. Волна сквозняка качнула спадающее с кровати одеяло.
– Кто? – подалась вперед мать.
– Он… Он… Был в квартире… Ждал…
Джесс понимала, что с ней происходит что-то странное. Губы и язык не слушались ее. Более того, где-то в затворках сознания билась мысль, что что-то не так.