– Кто? Скажи, малышка, кто там был? – спрашивала мать, все ближе склоняясь к ней.
Мать никогда не называла ее малышкой.
В палате никогда не может пахнуть розами – цветочному аромату не перебить едва уловимый больничный запах.
– Говори, – прошептала мать, сжимая ее руку до хруста. Острая боль браслетом опалила запястье девушки. По руке вверх пополз прутьями лед.
Мать смотрела на нее, не отрывая взгляда.
Джесс увидела, как белеют ее глаза, как рвется из них вечная стужа, как гремят сбивающие друг друга громадины морских льдин. Нос ее вытянулся. Губы стали узкими. Уши заострились.
– Говори, малышка, говори, говори, – голос матери грубел и становился все более и более страшным, зловещим, отдающим в эхо. – Вспомни его. Вспомни, представь.
Холод настиг сердца Джесс и стиснул его, лишая сознания.
Последнее, что она слышала, – закладывающий уши рев.
Джесс не знала, во сне она или наяву.
Она понимала, что лежит на жесткой поверхности в теплом помещении, где нет места холоду. Слышала вой сирен в отдалении и гул нескольких голосов. Ощущала с закрытыми глазами, как ярко светит электрический свет. И чувствовала едва уловимый терпкий больничный запах.
Затылок все так же ныл, но ей было все равно.
Джесс боялась распахнуть ресницы и вновь встретиться с очередным безумным кошмаром.
– Мисс Мэлоун, вы пришли в себя? – послышался незнакомый женский голос. – Мисс Мэлоун?
Джесс все-таки набралась смелости и нехотя приоткрыла один глаз, тотчас сощурив его из-за света.
Чудовищ не было.
Около ее кровати стояло несколько человек в белых халатах, а за их спинами стояли отец и мать. Она была одета в голубой пиджак и черные брюки.
Лица родителей казались обеспокоенными. Они выглядели устало и помято – как люди, которые всю ночь просидели в больнице.
– Пришла, – прошептала Джесс, пытаясь не смотреть на мать. – Где я?
Ей тотчас сказали название клиники, представились и сообщили, что ее нашли в квартире Эрика без сознания. Джесс потеряла сознание от удара по голове.
– Вы останетесь под нашим наблюдением на некоторое время, – сообщила женщина, представившаяся доктором Эвой Шилдс.
– А что с Эриком? – испуганно глядя на приближающуюся мать, спросила Джесс.
– Мистер Кантвелл в коме, – немного помедлив, сообщила доктор. – Но мы делаем все возможное.
Все возможное для чего – она уточнять не стала.
– Моя бедная девочка, – наконец подошла к ней мать и попыталась сесть рядом и взять Джесс за руку.
Как в том сне.
Девушку едва не подбросило на кровати от страха.
– Не трогай меня! – отшатнулась она в панике, вырывая из сгиба в локте иглу капельницы. – Не трогай!
– Мисс Мэлоун! – изумленно воскликнула доктор. Медсестры смотрели на нее как на ненормальную.
– Убирайтесь все! – закричала хрипло Джесс, хватаясь за одеяло одеревеневшими пальцами. – И ты тоже!