Вопрос Дайаны остался без ответа. Джесс молчала, вертя визитку в пальцах.
– Ты как? – неловко спросила подруга.
Завязался разговор, который сложно было назвать непринужденным. Дайана задавала вопрос – скорее из вежливости, Джесс односложно отвечала.
Она пристально смотрела на подругу, изучая ее лицо и мимику, подмечая, как та нервничает и стучит пальцами по коленке. И в конце разговора спросила вдруг холодно, когда та собралась уходить:
– Мортон, вы спали?
Дайана вздрогнула.
– Что ты имеешь в виду, дорогая?
– Скажешь, что Эрик – твой брат? – усмехнулась Джесс. – Ты так переживаешь за него. Плакала. До сих пор глаза на мокром месте. Боишься, что он не придет в себя? Я тоже.
Джесс боялась этого, да, но не настолько, как замершая на месте Диана.
– Он очнется. Не смей думать иначе. – Подруга шумно выдохнула, крепко сжимая в руке сумочку. – Поняла? Мы должны верить только в лучшее.
– Я видела в его квартире наручники и плетку – кажется, ее, да, – продолжала Джесс, сделав вид, что задумалась. – Вы играли с этими игрушками? Тебе нравилось?
Дайана опустила глаза в пол, и их выражение Джесс не могла разглядеть: то ли виноватое, то ли раздраженное, то ли злое.
– Перестань, – процедила сквозь зубы подруга.
– Это ты убила Вивьен? – поинтересовалась Джесс с легкой улыбкой. – И преследуешь меня?
Дайана попятилась назад.
– Что ты несешь? – потрясенно спросила она, склонив голову и глядя как-то исподлобья. – Джесс, ты в своем уме?!
– Из-за ревности человек способен на многое, – пожала плечами та, с трудом сдерживая себя, чтобы не взять и не схватить эту наглую девку за черные вьющиеся волосы.
Спали. Они спали. За ее спиной.
Дайана молчала.
Ее темные глаза вновь заволокло слезами, и Джесс стало противно. Она привыкла считать Мортон сильной и умеющей держать себя в руках личностью с железными принципами.
– Я не обижусь на тебя только потому, что тебя дважды ударили по голове, – сказала Дайана, гордо расправив плечи, и Джесс поняла, что сказала лишнее. Не стоило говорить подобные вещи.
– Я ухожу. Выздоравливай, дорогая, – сказала Дайана.
Ее пальцы коснулись дверной ручки, но девушка вдруг передумала уходить. Она зачем-то быстрым шагом подошла к кровати Джесс, на которой та сидела с ногами, склонилась к ее лицу и прошептала:
– Кто не способен оценить холод, тому не понять, что такое тепло, моя чудесная Джессика. Если ты не способна оценить боль, зачем тебе счастье?
Голос ее изменился и стал уверенным и тягучим, как ядовитый мед.
Темные расширившиеся глаза опасно блестели. В них затаились веселье и угрозы.
Дайана медленно расстегнула блузку, и Джесс с удивлением увидела на ее ребрах и животе следы от заживающих порезов. Пальцы Дайаны скользнули по шрамам, ласково, почти порочно гладя их.
По рукам Джесс поползли мурашки. Она не узнавала подругу.
Выражение лица Дайаны было сумасшедшим.
Она, словно почувствовав страх Джесс, широко улыбнулась, продемонстрировав ровные белые зубы, поцеловала воздух около щеки Джесс и, весело помахав рукой, вновь направилась к двери, застегиваясь на ходу.