Я опираюсь рядом с ним на стойку, наши руки покоятся на деревянной поверхности напротив друг друга. Мурашки тут же проходятся у меня по коже, они возникают у меня только от одного его присутствия. Или может это кондиционер?!
— Я могу вам чем-то помочь? — спрашивает женщина, выходя из подсобки. Она стягивает резинку, и ее волосы моментально превращаются в легендарную прическу Джун Картер. — Вы предпочитаете наш пакет премиум или делюкс? Делюкс включает в себя кольца, вот здесь. — Она протягивает руку под прилавок и достает черный бархатный лоток со сверкающими стразами. — Лично я, предпочла бы большую редкость ромбовидную огранку. Оно говорит о вечном блаженстве. — Она надувает жвачку, у нее мешки под глазами, скорее всего она работает уже двойную смену. (Джу́н Ка́ртер Кэ́ш (англ. June Carter Cash, урожденная Valerie June Carter; 23 июня 1929 — 15 мая 2003) — американская певица, сочинительница песен, актриса. Выдающаяся исполнительница музыки кантри, она особенно известна как участница семейной музыкальной группы Carter Family и по сотрудничеству со своим мужем певцом Джонни Кэшем.)
— Мы хотели бы взглянуть на наши лицензии. Мы могли пожениться здесь вчера ночью, — говорит Нейт. Женщина фыркает.
— Могли? Насколько ты был бухой, дорогой?
Нейт ворчит и берет у меня мой телефон, показывая ей фотографию.
Она кивает.
— Да. Вас женил Дэрил, наш Элвис по ночам. Он хорош, как Элвис, и более веселый, чем Кайл. Вы поняли, что другой прямо сейчас выполняет свои непосредственные обязанности? — она вздыхает и начинает теребить свою болячку на пальце. — Кайл все время выходит из образа, а Дэрил даже на ланч и то в образе Элвиса. Он питается точно также, как Элвис — арахисовым маслом и сэндвичами и все в том же духе.
— Эээ… предан ему, — наконец говорит Нейт.
— Да. Это убьет его когда-нибудь. Точно так же, как убило Элвиса, когда он пытался пойти посрать, — она качает головой. — Видно, именно этого и хочет Дэрил. По любому я попробую найти вашу лицензию. — Она отворачивается и направляется в подсобку.
Я начинаю нервно стучит пальцами по стойке ресепшен. Все не будет настолько ужасным, правда ведь? Я начинаю постукивать ногой, и Нейт кладет руку поверх моей.
— Чтобы ни случилось… с нами все будет хорошо, — говорит он, сжимая мои пальцы.
Мне кажется, что он подразумевает «мы сможем сделать скоропалительный развод», а может и нет. Возможно, мы могли бы попробовать и посмотреть, подходим ли друг другу. В конце концов, я до сих пор купаюсь в воспоминаниях наших занятий любовью прошлой ночью, и мои пальцы на ногах загибаются, когда я просто думаю об этом.
Я улыбаюсь ему, желая провести пальцем по еле заметной щетине у него на подбородке.
Он смотрит на меня сверху вниз.
— Джулия, — говорит он. — Я хочу...
— Я нашла, — кричит Конни, возвращаясь и кладя перед нами бумажку. — Поздравляем. Вы поженились в штате Невада. Надеемся, что у вас будет долгая и счастливая совместная жизнь.
Она продолжает жевать свою жвачку, переводя взгляд с Нейта на меня, как бы предвидя три месяца до начала развода, поскольку она знаток своего дела.
У меня такое чувство, что все мое тело заморозилось. Я… замужем. Снова.
— Вау, — говорит Нейт, словно из него выкачали весь воздух. Он откашливается и кладет руку на свадебную лицензию.
Мое сердце колотится со скоростью миля в минуту. Ладно. Итак, мы женаты. Это можно обсудить, стоит ли нам, ну вы понимаете, развестись. Не думаю, что Нейт попытается вытянуть из меня деньги, как Дрю, и надеюсь, что он узнал меня достаточно хорошо, чтобы понять, что я не проделаю такого же с ним.
Но что, если… что, если он захочет дать нашему браку шанс?
Потому что я именно об этом думала в такси, пока ехала сюда, и про узел, образовавшийся у меня в животе. Теперь я понимаю, что это было не волнение, а боязнь, и нервничала я скорее из-за того, что мы не женаты.
Не скажу, что я на самом деле хотела этого или представляла что-то похожее, но нам хорошо вместе, Нейту и мне. Нам?
Может, мы сможем договориться и будем руководствоваться интуицией, хотя бы месяц или два. Если за восемь недель мы поймем, что перебор, то просто отправимся в суд и бум, закончим с этим. Будем разведены.
Но если восемь недель пройдут и нам понравится, мы сможем продлить время еще на восемь недель. А потом еще на восемь недель. А потом…
Не могу сказать, почему вдруг от счастья у меня закружилась голова. Это сумасшествие, чувствовать себя так, но мне хотелось улыбаться и целоваться, как полной дурочке. Дэвид Теннант был вместе со мной у меня в голове, показывая большой палец, поднятый вверх.
— Allons-y, дорогая! Это замечательно, — скрежещет он, словно закручивает отверткой. Я имею в виду, что это хорошие слова. В основном… для него.
Я наклоняю голову к Нейту, мои губы раскрываются.
— Может…, — говорю я.
— Постой. Посмотри на это, — его глаза загораются, и он передает мне бумагу. Я изучаю лицензию, совершенно не понимая, про что он говорит.